ни к чему не обязывающая

[Moon-and-Star]

Памятка фермеру:


Ты наверное даже не знаешь, что я про тебя думаю… Хотя нет…разумеется знаешь, иначе бы не боялся, не извивался змеей, пытаясь укусить издалека, подставить, натравить на меня других, своих глупых марионеток…таких же как сам ты– ничтожных и в общем-то безмозглых, верящих сладкой лжи, которую они таквожделеют слышать. Если знаешь, то тогда ты непременно должен догадываться какя хочу сомкнуть пальцы на твоем горле…поначалу несильно, лишь до легкой задышкии смотреть, смотреть, смотреть в твои бесцветные рыбьи глаза, сжимая пальцы постепенно, медленно, со вкусом. Смотреть. Смотреть в желтоватое вытянутое лицо, на тонкие губы, неровной чертой выделяющиеся на бледной коже, на темные волосы, разметавшиеся по земле в пыли. О-о-о-о….. Не бить со спины, из-под тишка как ты, не быть таким трусом как ты, а смотреть в лицо. В лицо и видеть на нем страх. Без пощады. (с) Конечно же ты будешь отбиваться и пытаться забрать моируки от горла, чтобы вдохнуть спасительного воздуха, ты слишком себя любишь,чтобы дать себе умереть. Куда там…. Реальность ведь очевидней твоего больноговоображения. Можешь бить меня – не вырвешься так или иначе - по силе ты мненеровня, тщедушная мразь, а боли я не почувствую, эйфория заглушит ее. Эйфория.Эйфория, что еще одной гнилой, протухшей и воняющей душой меньше, еще одноуродливое тело пало от моей руки. Вскоре ты поймешь, что обречен, престанешьцарапаться и выть побитой сукой, бессильно заскребешь ногтями по пыльной земле. А я продолжу…. И так пока я не услышу твой последний хрип, прозвучащий для меня музыкой, симфонией триумфа чести под аккомпанемент хруста первых трех позвонков, пока твои проклятые глаза не потухнут – ты никогда не видел как тухнут глаза насекомых, перестающие отражать свет мелкими кристаллами множества зрачков? – и не закатятся, а ты тряпкой не протянешься в грязи, не вернешься вто из чего возник. Собаке собачья смерть. О, нет, Боги, какой собаке? Собакиэто герои… Союзники. Какому-то мелкому невзрачному грызуну. Ты даже недостоин быть похороненным. Пускай склююттвои приятели-падальщики. Постой-ка, нет, они не стервятники и едят свежеемясо, пьют чистую кровь… Тогда может стоит тебя подвесить на ветке пониже? Чтобы голодное зверье поскорей оборвало скостей отвратительную плоть? Очень стоит. Я бессердечен…и нет мне прощения. Какже я могу так поступить с неповинными? Как? Я буду молить о прощении, коего никогда не заслужу… Как я могу скормить твое тело этим несчастным животным? Вчем они провинились? Но и на земле оставлять тебя нельзя… загрязнять почвутаким ядом. Видишь, даже мертвому тебе нет места. Демоны с тобой, ты проклят жизнью и смертью. Дело сделано. Осталась лишь одна просьба к моему верному помощнику:

- Брат, ты отрубишь мне руки? Они грязны и скверны – их не отмыть. Я касался предателя.